Давным-давно на окраине огромного темного леса у широкой полноводной реки жили Бревна. Это были хорошо отесанные Бревна. Правда, свалены они были в удивительном беспорядке — вперемежку большие и маленькие, короткие и длинные, широкие и узкие. Такая у них была игра: они любили наскакивать друг на друга, переворачиваться, кувыркаться и с шумом вновь раскатываться в разные стороны.
Среди ровных и стройных бревен выделялась одна странная, неуклюжая Коряга. Ее причудливый вид давал повод для насмешек. Никто ее не обтесывал — она была такой, какой уродилась здесь, на берегу реки. Она хотела поиграть с Бревнами, но была настолько неповоротлива, что своими вкривь и вкось торчащими сучьями делала больно другим. Все вокруг отгоняли Корягу, не желая иметь с ней дела, и даже задумывались: «Не проучить ли ее? Не обломать ли ей все сучки, да подровнять задоринки?»
Особенно тяжело было Коряге как-то вечером, когда она лежала в одиночестве и до нее доносились веселые голоса Бревен. А ей было так грустно думать, что никому она не нужна, что она совсем не такая, как остальные. Уставшая от печальных мыслей, от чувства безысходности, она наконец уснула.
А наутро пришел Дровосек. Сначала Бревна перепугались, а потом, когда Дровосек стал подтягивать их одно к другому, поняли, что он хочет соорудить плот и отправиться в путешествие. Бревна стали помогать ему и через некоторое время улеглись в один ряд. Но вот беда: не оказалось у Дровосека ничего, что могло бы скрепить их между собой. Взгляд его случайно упал на Корягу, даже и не мечтавшую оказаться полезной.
Дровосек с трудом уложил корягу поперек всех Бревен плота. Кривые сучья, принесшие столько бед Коряге, словно пальцы, охватили Бревна, тесно прижали их друг к другу и закрепили плот. А на длинный сук, который гордо поднимался вверх, Дровосек привязал маленький флажок.
И плот отправился в далекое путешествие, в новые неизведанные земли.
Но в том-то и прелесть этой сказки, что если суметь увидеть в ней более глубокий смысл, то она превращается в сказку психологическую — о внутреннем мире человека. Ведь можно предположить, что Бревна — это внутреннее психологическое содержание, сформированное при взаимодействии с обществом, то есть нечто окультуренное, правильное, «отесанное». А Коряга — это подлинное «Я» человека, которое противостоит фасадному «Я», желательному для вдругих — для общества в целом. И пусть это подлинное «Я» неуклюже и неудобно для других, но зато оно способно стать ядром для развития личности; осознание и принятие своего подлинного «Я» дает возможность запустить механизм саморазвития. Иными словами, эта сказка — метафора процесса самоосознавания. Она может быть использована для объяснения процессов, происходящих во внутреннем мире любого человека.